В прошлом номере нам пришлось «с колес» анализировать политическую бурю, поднявшуюся в Северной Африке. Теплилась надежда, что после смены власти в Тунисе и Египте мировая политика даст нам небольшую передышку и позволит вернуться хотя бы к среднесрочному планированию материалов. Не тут-то было.
За истекший период лихорадка перешла в еще более острую фазу. Великие державы, как-то невзначай и сами того не желая, соскользнули в очередную войну на Ближнем Востоке. НАТО, ведомая неукротимым президентом Франции и бравым премьером Великобритании, смело вмешалась в междоусобицу в Ливии, поддержав одну из сторон конфликта, однако не удосужилась разобраться, кого именно и зачем. Если бы в ливийском противостоянии не гибли люди, операцию можно было бы назвать дурным фарсом после тех по-настоящему трагических катаклизмов, которые сотрясали мир в 1990-е и 2000-е годы. Даже главные лица этой кампании напоминают злые карикатуры – полковник Каддафи с внешностью и повадками опереточного злодея и президент Саркози, ближе к выборам спохватившийся об утраченном Парижем grandeur’е.
Что вообще происходит в мировой политике? Государственные деятели пошли на поводу у массмедиа, которые, в свою очередь, утратили чувство ответственности и профессионализм, сокрушается ветеран журналистики Рудольф Кимелли. Лорд Роберт Скидельски указывает на то, что последние события, происходящие формально в строгом соответствии с международно-правовой процедурой, на деле не укрепили роль ООН, а заставили задаться вопросом, зачем она вообще нужна. Аркадий Дубнов замечает, что расширение права на вмешательство во внутренние дела, санкционированное Советом Безопасности, может толкнуть автократов, например, в Центральной Азии принять еще более жесткие и быстрые репрессивные меры против оппонентов, дабы не дать внешним силам опомниться.
Михаил Маргелов полагает, что, втянувшись в сомнительный и бесперспективный ливийский конфликт, западная коалиция не уделяет внимания куда более серьезным источникам угроз в регионе. Валид Фарес напоминает, насколько взрывоопасна Северная Африка, где интересы исламских радикалов переплетаются с борьбой этнических меньшинств за равноправие. Александр Музыкантский обращается к наиболее странному обстоятельству – отсутствию явного повода социально-политического взрыва. Автор усматривает в манифестациях циклический выплеск энергии общества, ощутившего безнадежность, совсем не обязательно обусловленную экономическими тяготами. Алек Эпштейн иронизирует по поводу недавних мечтаний Запада о демократическом Ближнем Востоке – когда они начали сбываться, это никого не порадовало. Чез Фримен предвидит, что «арабская весна» даст новый стимул росту международной роли Азии, теперь уже намного более интегрированной и тянущейся к эмансипации. Александр Ломанов рассуждает, почему ближневосточный сценарий невозможен в Китае – планомерная сменяемость власти в Поднебесной лишает оппонентов той карты, которую успешно разыграли в западной части азиатского континента.
О неопределенной, а потому очень опасной ситуации в Афганистане, которая также не изолирована от влияния общей нестабильности на Ближнем и Среднем Востоке, пишет Омар Нессар. Эндрю Крепиневич, Эван Монтгомери и Эрик Эдельман анализируют иранскую ядерную проблему, которая в контексте сегодняшних событий и повышения общей активности Ирана выглядит еще более острой.
Александр Колдобский касается такого форс-мажора последнего времени, как авария на АЭС в Японии. По мнению автора, ядерная энергетика извлечет уроки из этой драмы и укрепит свои позиции, хотя в ряде стран возобладают иррациональные, но политически непреодолимые антиядерные настроения. Дмитрий Тренин напоминает о проблеме европейской противоракетной обороны, которая способна фундаментально изменить характер отношений России и США, если стороны проявят политическую волю. Нэнси Бердсолл и Фрэнсис Фукуяма призывают американских политиков признать реальность: идейно-политическая убедительность Соединенных Штатов в глазах других стран снижается. Иэн Бреммер и Нуриэль Рубини признают такую тенденцию, но считают ее исключительно разрушительной. Без явного лидера в международной политике и экономике стремительно убывают возможности для преодоления глобальных дисбалансов, растет эгоизм государств.
Наконец, наши авторы поднимают еще одну актуальную тему современных дискуссий: жив ли мультикультурализм, а если да, то нужен ли он? Эмиль Паин считает эту политику временным и не слишком удачным способом урегулировать отношения разных этносов. Виталий Наумкин, признавая недостатки такой политики, все-таки считает ее полезной для России, по крайней мере в некоторых проявлениях.
Обычно в конце вступительной статьи я хотя бы в общих чертах представляю содержание следующего номера. Но сейчас не буду. Поскольку мы все-таки стараемся быть в русле событий, а мировая политика превратилась в лотерею, предсказывать даже собственные тематические приоритеты бессмысленно. Узнаете через два месяца.
