В преддверии вступления в должность нового президента
России в кругах, связанных с выработкой российской внешней
политики, разгорается не всегда видимая дискуссия. Один из ее
интересных туров прошел недавно на XVI ежегодной Ассамблее
общественного Совета по внешней и оборонной политике — одной из
старейших общественных организаций. Любопытной чертой обсуждения на
ассамблее явилось почти полное отсутствие обычно довольно острых
разногласий. Националисты и либералы, оппозиционеры и
проправительственные эксперты и политики высказывали весьма похожие
взгляды. Просто с разных точек зрения.
Приведу свои выводы из дискуссии, равно как и из собственных
размышлений последнего времени.
Российская внешняя политика (вне зависимости от смены
президента) подошла к определенному рубежу.
Страна резко усилила свои внешнеполитические позиции. Частично
благодаря везению. Повысились цены на энергоносители. Резко ослабли
основные партнеры-конкуренты. США — из-за иракского фиаско. ЕС —
из-за очередного кризиса развития и потери его направления. Но
усиление было и рукотворным. Возросло мастерство дипломатии. Россия
доказала, что у нее появилась политическая воля, победив, хотя и
страшной ценой, в Чечне. Руководство страны взялось за сознательное
переигрывание правил, сложившихся в конце 80-х — 90-е годы, когда
мир привык сначала к Москве, выступавшей под лозунгом «чего
изволите», а потом огрызавшейся, но неизменно и часто позорно
отступавшей. И взявшись, проводило свою линию последовательно.
Говорилось «нет», даже когда можно было бы скрыться за туманом
формулировок. Была выдержана политико-пропагандистская контратака
старого Запада, не желавшего изменений правил игры, отказа от
старой, крайне ему приятной привычки к российской слабости и
послушанию. Контратака, еще не закончившаяся, была тем более острой
из-за осознания Запада своего, наверное, временного
геополитического проигрыша в конкуренции с добывающими странами за
контроль над энергетическими ресурсами и в экономическом
соревновании со странами нового капитализма.
Старый Запад начал смиряться, что Россия другая, оставил надежды
на то, что она пойдет в фарватере его политики.
Острая фаза противостояния, объективно обусловленного, но и
сознательно подстегнутого Россией, менявшей правила игры, не
закончилась. Но в ней наметилась пауза, а может быть, и перелом.
Особенно в Европе. В ней еще ругаются, пытаются создать новый союз
с США, но все явственнее хотят договариваться.
Россия, удовлетворенная победами и не желающая конфронтации,
заметно изменилась. Стала говорить вежливей, больше улыбаться, не
издеваться, а сожалеть о неразумности политики партнеров. Жесткие
меры и заявления начали сочетаться с шагами навстречу.
Думаю, новая гибкость обусловлена рядом обстоятельств.
Руководство страны удовлетворено достигнутым усилением, в том числе
за счет жесткого тона. Но не хочет конфронтации. Необходимо
зафиксировать достигнутое в политике, в перераспределении
собственности и влияния, конвертировать виртуальные достижения в
материальные. Это и еще более — заявленная Д.А. Медведевым
внутренняя программа интенсивной модернизации требует
неконфронтационной среды.
Наконец, полагаю, в Москве понимают, что, несмотря на все
понятные после лет развала и нищеты победные фанфары об успехах
внутренней и экономической политики, перед страной стоят гигантские
проблемы, для решения которых необходимо минимальное отвлечение
финансовых и управленческих ресурсов, внимания руководства страны,
нужна та самая внешняя среда. В принципе таковую в среднесрочной
перспективе обеспечить можно. Нынешнее противостояние с Западом
преодолимо.
Но этому могут помешать две проблемы. Одна — масштабный
военно-политический конфликт, например, вокруг Ирана. Вторая —
расширение НАТО на Украину. Такая перспектива уже отравляет
европейскую политику. Если США смогут перевести ее в практическую
плоскость, то, боюсь, острая конфронтация неизбежна, даже если
российское руководство захочет, что крайне маловероятно, сгладить
эту проблему, как это было во время второй волны расширения НАТО.
Членство Украины в НАТО потребует создания режима реальной границы
и спровоцирует десятки территориальных конфликтов. Будет создан —
по две стороны границы — синдром разделенной нации. Его до сих пор
— честь и хвала Москве и Киеву — удавалось избегать. В Украине
резко усилятся позиции отсталых, националистических кругов.
Собственно говоря, в том числе и для этого, а не только из желания
потрафить Вашингтону они и выступают за расширение. Аналогичные
круги усилятся и в России. Будет почти невозможно избежать
искушения играть на раскол и дестабилизацию Украины.
Собственно говоря, на создание кризиса ставят те в США, кто
выступает за Украину в НАТО. Ведь последствия его очевидны. Он
убьет даже теоретическую перспективу превращения Европы в
самостоятельный внешнеполитический центр. Будут созданы крупные
проблемы для развития России и сближения России и Европы. На то,
что попутно народ Украины превращается в «пушечное мясо» для
искусственно созданного политического конфликта, внимания не
обращают.
Говорят: американцы только играют, не пойдут на такой риск,
включающий и вероятность поворота России к жесткой поддержке всех
враждебных США режимов. Хотелось бы верить в разумность Вашингтона.
Но после Ирака трудно. К тому же соблазн осложнить одним ударом
позиции сразу двух конкурентов — Европы и России — велик.
Так что нынешняя пауза в тактическом противостоянии России и
Запада может смениться не переломом в сторону большего
сотрудничества, а деградацией в конфронтацию.
К сожалению, в случае с украинским членством в НАТО у России не
много конструктивных козырей. Они есть у европейских держав.
Но смогут ли они осознать, что им угрожает, и блокировать
американские планы расширения?
А пока России надо ставить многие, порой противоречащие друг
другу задачи. Активизировать экономическую реориентацию на Азию,
чтобы воспользоваться ее ростом и уйти от чрезмерной зависимости от
западных рынков. При этом улучшать политические отношения с
Европой, но донести до американцев и европейцев цену, которую они
заплатят за расширение.
Необходимо содействовать противодействию расширению в Украине,
предотвращению эскалации конфликтов и одновременно не предпринимать
шагов, которые бы антагонизировали братский народ Украины. Он не
виноват.
И главное — ускорить модернизацию страны. Без нее дальнейшее
укрепление российских международных позиций более невозможно. Даже
при самом благоприятном развитии событий.
Боюсь, что перед тандемом Медведев — Путин стоят не менее
сложные проблемы, чем перед Путиным восемь лет тому
назад. Но когда нам было легко?
