Похоже, Запад совсем не интересует, кто реально нажал на кнопку и выпустил роковой снаряд. Но что произойдет в том случае, если удастся однозначно установить, что выстрел сделал украинский ЗРК, или, как заявило российское Министерство обороны, украинский истребитель? Думаю, мало что изменится — всё равно будет сделано заявление, что виновата во всем Россия, начавшая войну и вынудившая Украину на самооборону. И поэтому пока война не подошла к концу, Москва будет и впредь отвечать за все случайные и неслучайные жертвы.
И вот уже после довольно обстоятельного брифинга Министерства обороны, на котором были показаны данные радара относительно нахождения рядом с погибшим Boeing украинского боевого самолета, выступил президент Барак Обама и заявил примерно следующее: нужно провести обстоятельное расследование случившегося и выяснить, кто сбил самолет, уничтоженный украинскими сепаратистами…
Иными словами, Обаме всё уже ясно и так, до всякого расследования.
Не нужно иллюзий: сам по себе сбитый Boeing — лишь оправдание того, почему Россию надо дожать. Никто ведь в здравом уме не считает, что Россия или ополченцы реально хотели сбить пассажирский самолет. Никто также не задается на Западе вопросом — а как украинские авиадиспетчеры могли привести этот самолет аккуратно в район боевых действий, где Киевом регулярно использовалась авиация? Все при этом знают, что случайным ударом США в 1988 году сбили иранский пассажирский самолет, а Украина поразила ракетой в 2001 году российский пассажирский самолет и даже не призналась в содеянном. После этого, однако, ни Рейган, ни Леонид Кучма не были названы «Каддафи» и «врагами цивилизованного человечества», а случившееся не было приравнено к теракту в аэропорту Локерби.
Равным образом никто не назвал террористом Билла Клинтона за бесконечные бомбардировки Багдада с многочисленными жертвами среди мирного населения или за случайное попадание снаряда в китайское посольство во время обстрела Белграда. Никто не считает террористом самого Барака Обаму, утюжившего Пакистан беспилотниками-дронами, что привело ко многим сотням случайных жертв. Никого в американском истеблишменте ровным счетом это не волнует. России в том виде, в каком она на сегодняшний день есть, нужно нанести чувствительное поражение — и таким поражением должно стать исчезновение Новороссии.
Принцип внешней политики США — это давление, причем давление вплоть до того момента, когда оно покажется нецелесообразным или не натолкнется на встречное давление. Никакие «уступки» сами по себе никогда США не останавливали — кстати, для того чтобы понять эту психологию постепенного уничтожения «неприятных парней», стоит постоянно просматривать ковбойские фильмы — эту гремучую смесь жестокости с сентиментальностью.
Герой знаменитой картины Клинта Иствуда «Непрощенный» Билл Манни в исполнении самого режиссера последовательно доводит свою карательную акцию в отношении несчастных ковбоев до финального итога, несмотря на то что «гуманитарные» жалобы проституток в отношении обидевших их парней были явно преувеличенными, причем первый из уничтоженных — молодой парень, застреленный в живот, — был вообще ни в чем не виноват. Но Манни убивает всех, да еще отправляет на тот свет шерифа в исполнении Джина Хэкмена, который своими, признаемся, не самыми лучшими методами попытался противостоять «гуманитарной интервенции» трех наемных убийц. А в финале Иствуд, сидя на лихом коне, произносит какие-то красивые слова о том, что впредь неповадно будет всем, кто посмеет «резать и обижать ваших шлюх».
Фильм вышел на экраны в 1992 году — как раз на следующий год после распада СССР и начала новой прекрасной эры однополярного мира — и не вызывает большого сомнения, что Клинт Иствуд попытался снять нечто вроде манифеста «гуманитарного интервенционизма». Но сделал он это так откровенно, что из апофеоза силовой справедливости, «нового военного гуманизма» (говоря словами Ноама Хомского), получилось обличение всего англосаксонского лицемерия, когда благородными словами прикрывается тривиальная корысть.
В роли «шлюх», которых нельзя «резать», за эти годы выступили и косовары, угнетаемые сербами, и взбунтовавшиеся жители Бенгази. Само собой, жители Донецка и Луганска к этим «шлюхам» не относятся, и потому их «резать» не то что можно, но и, видимо, нужно.
Интерес США сейчас в том, чтобы сломать Россию, и, в общем, тут ничему удивляться не нужно. Возмущаться тоже. Вот чем действительно следует возмущаться, так это готовностью россиян здесь, в наших собственных СМИ, поддержать противника, повторять за ним всю эту ерунду про Каддафи и Локерби, про страшный российский империализм и милитаризм, про то, что мы совсем сошли с ума и нас поэтому надо срочно остановить, как бешеных псов.
Мы наделали, конечно, множество ошибок в украинской истории. Эксперты самых разных мастей чуть ли не во всех газетах, включая самые либеральные, орали и кричали о том, как будет просто и легко взять и поделить Украину — на ее восточную и западную части. Говорилось при этом, что со всеми восточными олигархами мы уже договорились, поскольку их бизнес завязан на Россию. Это было чуть ли не общим местом где-то в январе-феврале 2014 года. Потом неожиданно оказалось, что среди «завязанных на Россию» олигархов был человек по фамилии Коломойский, который, блестяще разыграв свою партию, стал не просто главным спонсором карательных отрядов, но фактически человеком № 2 на незалежной Украине. Никто не предвидел, что Коломойский своей активностью на юго-востоке сломает всю эту якобы очень убедительную конфигурацию: восток — нам, запад — Европе. Как всегда у нас бывает, никто ни в экспертных, ни в политических кругах не признал публично ответственности за этот очевидно обанкротившийся прогноз, согласно которому Украина должна была расколоться как грецкий орех на две половинки при первом, самом легком ударе.
Но орех совсем не распался, и теперь он распадется только при жестких ударах тяжелой кувалдой. Сейчас экспертам надо иметь мужество признать ошибку. Если бы расчета на легкий распад не было, имея в своем кармане незаконно свергнутого президента, преданный России Крым, бунтующий Луганск и относительно лояльный Януковичу Донецк, можно было бы настаивать на своих условиях и добиваться того, что России было остро необходимо — нейтрального статуса Украины, ее федеративного (или конфедеративного) устройства, а также соблюдения конституционной законности при переходе власти. Это был реальный шанс, но, поверив расчетам и предсказаниям наших «раскалывателей» и «разделителей», мы его упустили. Упустили, боюсь, надолго.
Надо делать выводы. Можем ли мы, учитывая некоторое замешательство в рядах наших противников, вызванное пока не очень благоприятным для них ходом расследования инцидента с самолетом, перетянуть на свою сторону хотя бы часть стран Европы, можем ли мы добиться тем или иным путем остановки карательной операции? Если бы это было возможно, мы бы смогли выиграть время — до разработки и введения в действие какой-то новой, более продуманной стратегии интеграции постсоветского пространства. С учетом интересов и запада, и востока Европы. И без мстительных окриков с той стороны Атлантического океана, и уж точно без визитов заморских «наемных убийц», готовых за хороший барыш спасать здешних «шлюх».
| Известия
