На саммите «Большой восьмерки» Джордж Буш любезно назвал Дмитрия
Медведева «умным парнем», но особого интереса к переговорам не
проявил. Это не удивительно: точку в своих отношениях с Россией
уходящий президент США поставил на сочинской встрече в начале
апреля. Тогда Джордж Буш и Владимир Путин приняли «дорожную карту»,
которая вроде ни к чему не обязывает, зато подводит относительно
позитивный итог семилетней дружбе двух лидеров.
С Медведевым Бушу не работать, новых идей уже не выдвигать, да и
вообще, политических планов на будущее у него нет. Зато есть
необходимость завершить дела, которые еще не завершены, точнее –
оставить преемнику, кто бы им ни стал, обязательства, от которых он
не сможет отступить.
Джордж Буш находится в трудном положении. Оценка итогов его
внешней политики носит почти консенсусный характер: провал. От
Латинской Америки, где за годы правления нынешней администрации
пышным цветом расцвел антиамериканизм, до Ближнего Востока,
комментарии о котором излишни.
От отношений с большинством союзников (серьезное охлаждение) до
энергетической безопасности (неудача попыток снизить зависимость от
внешних поставщиков). От Китая (неуклонный рост его влияния) до
России (последовательное исчезновение общей повестки дня). Список
можно продолжить.
Следующему президенту, даже если им станет товарищ Буша по
партии Джон Маккейн, наследие предшественника не понадобится – речь
пойдет не о развитии его политики, а о том, как с минимальными
потерями выйти из создавшегося положения. Публично клеймить
предыдущего президента в Америке не принято, однако пересмотр
практических подходов неизбежен.
Бушу нужно довести до конца хотя бы что-то из больших проектов,
начатых в период президентства. Поскольку ни с Ираком, ни с Ираном,
ни с палестино-израильским конфликтом, ни с Афганистаном прогресса
ждать не приходится, остается немногое: противоракетная оборона в
Центральной Европе и сближение Украины и Грузии с НАТО. Похоже, что
именно на это и будут направлены усилия последних месяцев. Ничего
специально антироссийского в подобном финальном спурте нет – просто
43-му президенту США под занавес нужен какой-то внешнеполитический
успех. Но, к несчастью, решая собственные задачи, Джордж Буш
рискует сильно осложнить своему преемнику выстраивание отношений с
Москвой.
С политической точки зрения, Кремль не был особенно
заинтересован в принятии сочинской декларации, куда больше она
требовалась американскому лидеру. Ему не хотелось, чтобы вопрос о
российской реакции на ПРО совсем уж повис в воздухе, благо, конец
зимы и весна ознаменовались активизацией переговоров в формате «два
плюс два». Возникло впечатление, что процесс тронулся с мертвой
точки, и любой, пусть даже самый туманный документ, одобренный в
Сочи, позволял сказать: тупика нет, есть шанс. Что и требовалось
Белому дому на том этапе.
В Москве это, со своей стороны, расценили как своего рода
неформальную сделку – Россия не разрушает иллюзию отсутствия тупика
в обмен на отказ от активных действий по реализации американских
планов до смены администрации. Собственно ноябрьские выборы станут
решающим моментом – их результат способен заметно изменить
атмосферу политики в США, что повлияет и на отношения с внешними
партнерами.
При любом исходе голосования едва ли стоит рассчитывать на отказ
от системы ПРО, но темпы воплощения проекта в жизнь, объемы
финансирования и места дислокации объектов корректируемы. То же,
хотя и в меньшей степени, относится к расширению НАТО – в случае
прихода Барака Обамы иерархия приоритетов может несколько
измениться.
Возможно, именно поэтому республиканский Белый дом не
приостановил, а, напротив, форсировал усилия на обоих направлениях.
Поездку Кондолизы Райс в Прагу, где был подписан договор о
размещении радара, и в Тбилиси, где госсекретарь США четко и
недвусмысленно встала на сторону Грузии в ее конфликтах с Россией,
Москва явно восприняла как нарушение сочинских джентльменских
договоренностей. Жесткое, на грани фола, заявление российского
МИДа, который всполошил Европу обещанием не дипломатического, а
некоего «военно-технического» ответа на противоракетные планы, –
свидетельство тому.
У американской активизации может быть и еще одна причина –
относительная слабость позиции Вашингтона. Наиболее ярким
проявлением этого служит ожесточенный торг, который в связи с
планируемым размещением ракет-перехватчиков на своей территории
ведет Польша.
Еще пару месяцев назад трудно было себе представить, что
Вашингтон столкнется с таким яростным сопротивлением ближайшего и
самого лояльного союзника в Центральной Европе.
Можно вспомнить и другой случай – более мелкий, но тоже
характерный: весной, несмотря на мощное американское давление,
Греция так и не смягчила позицию по названию Македонии и не сняла
вето с уже анонсированного вступления Скопье в НАТО. Вопрос не
решен до сих пор. Так что уже согласованные решения, как, например,
с Прагой, лучше не откладывать – тем более что общественное мнение
Чехии в отличие от политической элиты обретение американского
радара не слишком приветствует.
Чем бы ни была вызвана поспешность Соединенных Штатов,
последствия этого стремительного финиша сулят мало хорошего.
Тбилиси явную поддержку США воспринимает всегда однозначно – как
основание для более решительных действий. Это, в свою очередь,
встречает горячий отклик у всех желающих дестабилизировать
обстановку – и в Сухуми, и в Цхинвали, и в Москве.
С точки зрения Грузии, чем ближе натовский патронат, тем крепче
безопасность в регионе. Россия считает наоборот – чем вероятнее
получение Тбилиси гарантий НАТО, тем актуальнее вопрос, например, о
признании Абхазии. Возникает опасный замкнутый круг.
И по мере приближения к концу года ситуация будет обостряться –
решения по плану действий относительно членства в НАТО Грузии и
Украины Вашингтон будет добиваться на декабрьской встрече министров
иностранных дел альянса.
Что касается ПРО, то, конечно, ничего конкретного и
непосредственного Москва этому противопоставить не может, как и
предотвратить принятие решений. Но на «американскую» повестку дня
нового президента России события в Центральной Европе окажут
серьезное влияние. И к моменту прихода новой администрации Белого
дома негативное отношение Кремля во многом уже сформируется. Да и
следующий президент США будет связан обязательствами, принятыми
Джорджем Бушем.
В Соединенных Штатах давно не было президента, окончания
полномочий которого ждали бы с таким нетерпением и на родине, и во
многих частях мира.
Еще осенью прошлого года многие всерьез опасались, что до ухода
из Белого дома администрация Буша попытается силой решить иранский
вопрос. Потом, к счастью, эта возможность отпала.
Подписание договоренностей о размещении американской ПРО в
Центральной Европе и решение о дальнейшем сближении постсоветских
стран с НАТО по своей разрушительной силе, конечно, уступают
военной акции против Ирана. Но любое желание Джорджа Буша довести
до конца то, что еще не закончено, чревато малоприятными
последствиями.