Россия в глобальной политике

Иран превратился в первостатейного игрока. И дело не только в собственной армии, вполне мощной, но в системе союзных Тегерану структур – прокси – от Аравийского полуострова и Ливана до Ирака и Афганистана. О невидимой, но мощной «оси сопротивления» Фёдору Лукьянову рассказал Николай Кожанов, старший научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, в интервью для программы «Международное обозрение».

Шок Израиля 7 октября 2023 г. можно понять, потому что сбылся их страшный кошмар. ХАМАС неожиданно оказался подготовленным к проведению весьма сложных операций. Кто был заинтересован в эскалации палестино-израильского конфликта? Насколько интенсивными были и остаются связи Ирана и ХАМАС? Об этом Фёдор Лукьянов поговорил с Николаем Кожановым, старшим научным сотрудником ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, в интервью для программы «Международное обозрение».

Как жилось Ирану до и после «ядерной сделки», и что его ждет после выхода США из этого соглашения

Почему снятие санкций не привело к резким переменам в жизни Исламской Республики

Как и в ряде других случаев, Россия и Иран оказались в Сирии вынужденными партнерами. Взаимодействие носит ограниченный характер, что определяется как различием мотивов сторон, так и вероятностью навредить отношениям с третьими государствами.

Санкции – далеко не идеальное оружие, их эффективность зависит от слишком большого числа факторов. Именно эти факторы позволили ИРИ долго выживать в условиях санкционного бремени и по возможности нивелировать его негативный эффект.