Террористические акты в Москве вновь напомнили о том, насколько политическое мышление отстает от реальной картины мира. Коллективное противостояние международному терроризму, объявленное в начале 2000-х годов, исчерпало себя, поскольку во многом осталось лишь лозунгом. И вместо заметного прогресса на этом направлении ведущие державы вернулись в конце десятилетия к обсуждению проблем, оставшихся от прошлого века.
К их числу относится и Договор о мерах по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, подписанный наконец-то президентами России и США. Он позитивно скажется на атмосфере двусторонних отношений, но новых горизонтов перед Москвой и Вашингтоном не открывает. Выработка современной повестки дня только предстоит. В ее основе скорее будет набор региональных вопросов, представляющих интерес для обеих сторон, чем глобальные темы.
Барак Обама рассчитывает использовать договоренности с Россией, чтобы укрепить режим ядерного контроля и подтвердить свою приверженность идее безъядерного мира. Владимир Орлов и Иван Трушкин надеются, что очередная Обзорная конференция по ДНЯО по крайней мере не омрачит перспективы нераспространения. Правда, Джеймс Линдсей и Рэй Тайкей признают, что Иран, вероятно, все-таки станет ядерной державой, но Америка способна минимизировать негативные последствия этого.
Еще один элемент прежней повестки дня – Североатлантический альянс, который пытается сформулировать новую стратегическую концепцию. Участившиеся идеи о приглашении России к членству в НАТО отражают общее замешательство внутри блока и понимание того, что дееспособная система безопасности в Европе не складывается. Карл-Хайнц Камп сомневается в глобальных перспективах НАТО и считает, что эта организация вернется к классической миссии территориальной обороны стран-членов. Константин Косачев полагает, что Россия могла бы внести вклад в трансформацию альянса хотя бы для того, чтобы предотвратить возможность его консолидации на антироссийской основе. Тома Гомар пишет о том, что решение «русского вопроса» является ключом к будущему Североатлантического блока. А Джеффри Саймон обращает внимание на демографические и социальные перемены в государствах-союзниках, которые не благоприятствуют дееспособности НАТО.
Россия традиционно опасается угроз, исходящих с Запада, однако Александр Лукин обращает внимание на тревожные интонации, появляющиеся в китайской публичной дискуссии. Националистические настроения, связанные с экономическими успехами КНР, могут в будущем создать опасную атмосферу. Марлен Ларуэль и Себастьен Пейрус анализируют восприятие Китая в Центральной Азии – регионе, где российские и китайские интересы пересекаются больше всего. А Алексей Богатуров анализирует изменения во внешнеполитическом поведении центральноазиатских стран. Они становятся всё более самостоятельными игроками, стремящимися сохранять баланс между крупными державами – Россией, КНР, США.
Маневрирование свойственно теперь и политике Белоруссии, на лояльность которой Москва раньше рассчитывала почти автоматически. Аркадий Мошес указывает на изменение подхода Минска, который дрейфует в сторону «украинской модели» отношений с Россией и интенсивно флиртует с Европейским союзом. Ольга Буторина разбирает внутреннюю ситуацию в ЕС, который переживает самый глубокий экономический кризис с момента создания Евросоюза в 1992 году. Сложные отношения между странами-членами не благоприятствуют внешней экспансии. Татьяна Романова отмечает перемены в подходах Европейской комиссии к обеспечению энергобезопасности: степень политизации снижается. Светлана Мельникова и Евгения Геллер затрагивают модную ныне тему сланцевого газа, который многие считают альтернативой газовым поставкам из России. По мнению авторов, делать выводы о реальных перспективах этого вида топлива рано.
Новая тема, которая явно получит развитие в XXI веке, – кибербезопасность. Уэсли Кларк и Питер Левин предупреждают о том, что Соединенные Штаты, будучи зафиксированы на традиционном понимании опасностей, не готовы к угрозам в адрес своей компьютерной инфраструктуры. Павел Житнюк и Алексей Смирнов предостерегают от мифологизации этой темы, поскольку реальные проблемы далеки от тех, что обсуждаются в политической дискуссии.
