Гельмут Шмидт — канцлер ФРГ в 1974-1982 гг., почетный председатель InterAction Council (Совет бывших глав государств и правительств). Данная статья подготовлена на основе лекции, прочитанной на заседании InterAction Council в Берлине.
Представим себе такую кошмарную ситуацию: иностранные террористы угоняют два пассажирских авиалайнера и направляют их на банковский центр во Франкфурте и здание парламента в Берлине. Гибнут тысячи людей. Нетрудно вообразить, какая психологическая обстановка сложится после этого в Германии и как она повлияет на действия политиков. А если такое случится в Париже или Лондоне, Токио или Пекине, Москве, Каире, Исламабаде или Рио-де-Жанейро? Как отреагируют атакованные страны и что предпримут их правительства? Если европейцы поставят себя на место Америки, они, вероятно, сумеют лучше понять, что происходит сейчас в Соединенных Штатах и чем руководствуются их лидеры.
Не секрет, что в мире хватает недовольных внешней политикой США. Многие, особенно мусульмане, подвергают Америку слепой и очень жесткой критике. Некоторые представители Запада, прежде всего средств массовой информации, со своей стороны тоже нагнетают конфликт, который может превратиться в так называемое столкновение цивилизаций. А оно приведет к самым негативным последствиям в международной политике, которая и без того уже претерпевает изменения под воздействием целого ряда факторов.
Сокращение жизненного пространства
Безусловно, определяющими для международной ситуации стали последствия 11 сентября прошлого года. Но нельзя не учитывать и другие факторы, которые, скорее всего, окажут существенное влияние на мировое развитие в ближайшие десятилетия.
Во-первых, это беспрецедентный демографический взрыв в Азии, Африке и Латинской Америке. В начале XX века население планеты составляло полтора миллиарда человек, сегодня — более шести, а через несколько десятилетий достигнет уровня 9 миллиардов. Уже сейчас на человека приходится лишь четверть того пространства, которым он располагал 100 лет назад. Этот показатель будет сокращаться и впредь, а растущая плотность населения в странах Третьего мира еще более усложнит задачу по поддержанию там порядка, законности и мира. Во-вторых, продолжится глобальное потепление. Повышение уровня воды в океанах приведет в движение миллионы людей, живущих сегодня лишь на несколько футов выше уровня моря.
Нетрудно предположить, что демографический взрыв в сочетании с климатическими изменениями и сокращением жизненного пространства на Земле станут причинами новых внутренних и межгосударственных конфликтов в Африке, Азии и, возможно, Латинской Америке. Они приведут к большим жертвам и росту миграционных потоков. Опыт Руанды и Сомали, стран Юго-Западной Азии и Ближнего Востока уже наглядно показал, что переплетение этнических, религиозных и идеологических факторов приводит к кровавым междоусобицам. Этот же опыт доказывает, что большинство попыток остановить подобные конфликты при помощи военного вмешательства извне производят в лучшем случае лишь временный эффект, и, конечно, не могут устранить причины возникновения конфликтных ситуаций.
Что касается слишком высокого уровня рождаемости в мире, то замедлить бурный рост народонаселения теоретически возможно. Но внимание этой проблеме уделяют только в Индии и Китае; власти же других стран не предпринимают необходимых шагов. Бездействуют духовные лидеры ислама, христианства, индуизма и иудаизма. Не проявляют должной активности государства-доноры и Всемирный банк, осуществляющий программу помощи развитию.
Понятно, что мы не властны над законами природы и не в состоянии остановить глобальное потепление. Но мы можем, по крайней мере, приложить усилия к тому, чтобы свести к минимуму деятельность, усугубляющую парниковый эффект. К сожалению, после отказа Вашингтона подписать Киотский протокол нет оснований надеяться на скорое улучшение глобальной климатической ситуации.
Безжалостный и алчный капитализм
Картина мира будет неполной, если не учитывать фактора экономической глобализации. За последние два десятилетия число людей, чья жизнь находится в прямой или косвенной зависимости от глобальных рынков, почти удвоилось. В основном этот количественный скачок был связан с тем, что свои границы открыли Китай и еще около тридцати государств, ранее подконтрольных Советскому Союзу.
Одновременно на наших глазах произошел целый ряд качественных скачков. Во-первых, спутники, компьютеры, телевидение и Интернет привели к глобализации информации (и дезинформации). Во-вторых, глобализировались практически все технологии: новейшие научные и технологические ноу-хау доступны практически в любой части света. В-третьих, возможность мгновенного получения информации в сочетании с быстро развивающимся процессом финансовой либерализации привела к глобализации финансовых рынков и краткосрочного капитала.
В результате глобализация охватывает все больше частных предприятий и корпораций, занятых в банковском деле, сфере информации, производстве и торговле. Но при этом они способствуют распространению по всему миру идеологии безжалостного и алчного капитализма, что вызвало недовольство антиглобалистов и международных неправительственных организаций. Беда, однако, в том, что, во многом справедливо критикуя сложившуюся ситуацию, неправительственные организации не предлагают эффективных мер ее исправления.
Преимуществами глобализации пользуются практически все высокоразвитые индустриальные страны, прежде всего
США, Канада, государства Европейского союза, Япония и Австралия.
В развивающемся мире выгоду из глобализации сумели извлечь страны с авторитарными режимами, где управляли или управляют просвещенные в экономическом плане правительства. Нельзя забывать, что лидерам развивающихся стран зачастую важнее преодолеть массовую нищету, достичь успехов в экономической и социальной сферах, чем построить либеральное демократическое общество. Наиболее яркий пример — Китай, несколько небольших государств-экспортеров нефти, а также известные прежде как «азиатские тигры» Сингапур, Гонконг, Тайвань и Южная Корея.
США, Европейский союз и Япония проводят сегодня крайне эгоистичную политику. Принуждая развивающиеся страны открывать свои рынки, они проповедуют идею свободной торговли, но при этом принимают беспрецедентные меры по защите интересов собственных фермеров, сталелитейщиков и пр. от внешних конкурентов. Многие страны, поддавшись уговорам, открыли свои экономики для краткосрочного кредитования извне, провели либерализацию своих текущих счетов. В итоге эти государства превратились в арену для деятельности всевозможных иностранных спекулянтов и обременили себя внешней задолженностью.
Новые задачи МВФ
Кризис кредитно-денежной системы, постигший пять лет назад Юго-Восточную Азию, должен послужить уроком для Международного валютного фонда и Всемирного банка. Меры, предпринятые тогда для оздоровления экономик, в частности, Индонезии, Мексики и России, не столько помогли реципиентам, сколько сыграли на руку западным частным финансовым институтам, которые извлекли причитающиеся проценты и дивиденды и вернули большую часть своих денег.
Просматривается некая параллель в действиях НАТО и МВФ. После устранения советской угрозы НАТО принялась искать нового врага. В подобном положении оказался и МВФ, когда 30 лет назад была упразднена Бреттон-Вудская система жесткой привязки валютных курсов. В поисках новой роли МВФ вмешивался в социально-экономическую политику суверенных государств, а также в сферу деятельности Всемирного банка.
Видимо, пришло время определить новые задачи МВФ, где слишком большим влиянием пользуется самый крупный акционер — США. С этой целью 12 государств еврозоны могли бы объединить свои доли и право голоса. Многие современные явления требуют более пристального внимания и тщательного регулирования. Это громадные транснациональные потоки капитала и денежных средств, волна спекулятивного ажиотажа, смехотворная идеология «ценности биржевой акции» вкупе с многочисленными махинациями, цель которых — увеличение стоимости акций, а также маниакальное стремление частных финансовых институтов к слияниям.
МВФ мог бы внести вклад в развитие глобализированных финансовых рынков. Требуются усовершенствование и международная стандартизация европейских финансовых систем, банков, фондов, страховых компаний и т. д. МВФ — это отнюдь не безотказный кредитор, который в критический момент протягивает руку помощи всем нуждающимся. Его главной задачей должны стать мониторинг и обеспечение прозрачности и стабильности глобализированных финансовых рынков. Судя по всему, руководство МВФ движется как раз в этом направлении.
Нестабильный доллар — угроза миру
Важно упомянуть о неблагоприятном финансовом положении двух крупнейших экономических держав. Ежегодный дефицит по текущему счету в платежном балансе Америки неуклонно увеличивает ее внешнюю задолженность. США поглощают в год примерно 400–500 млрд долларов зарубежного капитала, именно на столько импорт капитала превышает его экспорт. Получается, что иностранный капитал в размерах данной суммы финансирует внушительные темпы роста американской экономики, минуя экономику собственных стран. Для США это весьма выгодно, однако в будущем такое положение способно повлиять на обменный курс американской валюты, что представит угрозу стабильности мировой денежной системы и финансовых рынков.
Япония — пример совершенно иного рода. Банковская система этого крупнейшего нетто-экспортера капитала находится в шатком положении. Внутренний долг правительства достиг таких размеров, что, будь Япония европейским государством, она оказалась бы не в состоянии соответствовать критериям, необходимым для присоединения к общей европейской денежной системе.
Примерно через 30 лет доля Китая в общемировой торговле будет сопоставима с долей Европейского союза или США. К тому времени утвердятся три мировые валюты: американский доллар, евро и китайский юань. В этом случае возможен своеобразный трехсторонний баланс. Но до тех пор следует обратить особое внимание на обозначившуюся нестабильность доллара. Ведь в силу своего экономического веса такие страны, как США и Япония, имеют финансовые обязательства не только перед своими народами, но и перед всем миром.
Борьба с бедностью
Искоренение бедности — одна из важнейших миссий мирового сообщества. Некоторое время назад ООН поставила перед собой цель за 12 лет вдвое сократить число людей, живущих в условиях абсолютной нищеты. Сегодня эта задача кажется невыполнимой.
Что касается Всемирного банка и программы официальной помощи развитию в целом, то финансовые трансферты никогда не смогут побороть нищету и нужду в Африке, Латинской Америке и Азии, если не будут выполнены два условия. Во-первых, правительства должны принять все необходимые меры по регулированию рождаемости. Во-вторых, сократить военные расходы. Во многих бедных государствах доля военных расходов в ВНП в шесть, семь или даже десять раз превышает размер средств, получаемых страной в рамках программы официальной помощи развитию. А в ряде случаев часть помощи идет на финансирование закупок вооружения у страны-донора. К сожалению, некоторые страны-доноры действуют небескорыстно.
Руководители большинства государств, в том числе развивающихся, продолжают и сегодня, после завершения холодной войны, делать ставку на мощную армию. Растут объемы торговли оружием, оно распространяется по всему миру. Террористы и преступные группировки способны завладеть практически любыми видами вооружений.
Большая часть европейских стран и Россия сокращают свои вооруженные силы и вооружения. Президенты Соединенных Штатов и России наконец выполнили часть обязательств по соглашению о нераспространении, которые их предшественники игнорировали на протяжении трех десятилетий. Буш и Путин согласились демонтировать (но не уничтожить!) несколько тысяч единиц ядерных вооружений в своих странах. Впрочем, данное соглашение носит скорее психологический, нежели практический характер.
Необходимо учитывать, что ракетами с ядерными боеголовками обладают также Индия и Пакистан, конфликт между которыми из-за Кашмира до сих пор не урегулирован. Зато несколько ослабла напряженность в районе Тайваньского пролива, где враждующие стороны проявили благоразумие; стабилизировалась обстановка в Восточном Тиморе, а опасность военной провокации со стороны Северной Кореи, судя по всему, преувеличена Вашингтоном. (Очевидно, что это крайне бедное государство ничего не выиграет от войны, тем более что ему уже не помогают ни Советский Союз, ни Китай.) США причислили Северную Корею к странам «оси зла» вместе с Ираном и Ираком. Но за пределами Америки очень немногие считают, что объединение в одну категорию столь непохожих и мало связанных между собой государств вообще имеет смысл.
Наиболее серьезная угроза войны существует на Ближнем Востоке, где в последнее время имела место явная эскалация конфликта между Израилем и его непосредственными соседями в Палестине, Ливане, Ираке и Сирии. Израиль опирается на поддержку Соединенных Штатов, которые, в свою очередь, связаны дружественными отношениями с Саудовской Аравией, Египтом и некоторыми другими арабскими государствами. Америка располагает военными, технологическими и финансовыми рычагами давления на участников конфликта. Однако американская политика на Ближнем Востоке не отличается последовательностью и твердостью. А угрозы США в адрес Ирака еще больше подогревают ненависть исламских экстремистов и террористов.
Намерение Америки наказать Саддама Хусейна наводит на размышление о еще одной принципиальной проблеме — юридическом обосновании подобных акций. Как известно, прежняя кампания против Ирака — «Буря в пустыне» — явилась ответом на попытку Саддама захватить соседнее суверенное государство и велась с санкции Совета Безопасности ООН. Афганская война против «Аль-Каиды» и талибов также была санкционирована Советом Безопасности. Устав ООН разрешает применение военной силы против другого государства только в целях самообороны или же исключительно на основании решения Совета Безопасности. А ведь именно Уставом ООН определяется юридическая база для урегулирования межгосударственных конфликтов — это своеобразная глобальная конституция, и мы обязаны ее соблюдать. Вооруженная интервенция США и НАТО в Косово, а также бомбардировки Белграда в нарушение Устава ООН — это тот прецедент, повторения которого нельзя допустить.
Как противостоять терроризму
Убийства и другие акты насилия с политической целью не редкость в тысячелетней истории человечества. К террористическим методам прибегали законные правительства и их противники, тираны и диктаторы, партизаны, командиры регулярных подразделений, оккупационные войска и бойцы сопротивления, революционеры и угнетаемые меньшинства. За последние десятилетия мы явились свидетелями проникновения терроризма в самые благополучные регионы. Он оставил кровавый след практически во всем мире — от Нью-Йорка и Вашингтона до Ближнего Востока, от Страны Басков в Испании до Ирландии, от Индии до Африки, от Чечни до Балканского полуострова.
У каждой террористической организации свои мотивы и методы, собственная структура. Поэтому способы и средства борьбы с ними тоже зависят от конкретных обстоятельств. Чтобы победить террор, недостаточно одной раз и навсегда разработанной стратегии, в том числе и военной. Например, если военная операция против «Аль-Каиды» была целесообразна в Афганистане, это не значит, что такая же операция нужна на территории другого государства, если в нем обнаружится деятельность «Аль-Каиды».
Лозунг «Война против террора», провозглашенный Америкой, отражает решимость правительства США и нации использовать все возможности и всю мощь для устранения угрозы, исходящей от «Аль-Каиды». Отрадно, что многие политики и средства массовой информации выразили солидарность с Америкой и готовность сотрудничества с Вашингтоном. Вместе с тем большинство членов так называемой антитеррористической коалиции, в том числе и союзники по НАТО, не собираются участвовать в военных действиях — ведь обязательства стран-участниц Североатлантического договора не распространяются на Центральную Азию.
Очевидно, что правительство, столкнувшееся со смертельной угрозой терроризма, не обязано преждевременно раскрывать свои планы, и Америку здесь вполне можно понять. Но если Вашингтон рассчитывает на поддержку союзников и сотрудничество с ними, он обязан хотя бы заручиться их доверием. Антитеррористическая коалиция не сможет существовать вечно, и чем дольше Америка будет скрывать свои планы, тем быстрее эта коалиция распадется.
Соблазн односторонних действий
Многие говорят о том, что после 11 сентября мир изменился. Скорее, однако, изменился не мир, а представления о нем американцев. Почувствовав уязвимость, Америка еще больше склонилась к свойственной ей тактике односторонних действий на международной арене. Тем более что Соединенные Штаты уже долгое время воспринимают себя как единственную сверхдержаву, более того, сверхдержаву, без которой миру просто не обойтись.
Еще в период президентства Клинтона появились основания полагать, что после окончания холодной войны Вашингтон стремится создать инструменты полицейского управления миром. Тогда возник термин «государства-изгои», был заключен новый договор об обороне с Японией. Предполагалось, что после того, как в 1998 году был торжественно провозглашен «Новый альянс НАТО», расширятся его военные функции и зона действия. Сменивший Клинтона Джордж Буш лишь подтвердил, что его страна не собирается считаться ни с ООН, ни с другими международными институтами, ни с обязательствами по ратифицированным США договорам, ни с документами, под которыми стоит подпись Америки.
Стремление к односторонним действиям — явление в истории не новое. Предшественницей нынешней внешнеполитической стратегии США была в XIX веке изоляционистская доктрина Монро. И в наши дни многие в Америке, в частности в Конгрессе, желают существовать изолированно от других государств, игнорируя происходящее за рубежом. После Первой мировой войны страна не захотела вступить в Лигу Наций, созданную прежде всего по инициативе американского президента Вильсона. Идеи интернационализма, которые проповедовал Вильсон, подразумевали распространение либеральных ценностей и ответственность за весь мир. После Второй мировой войны эти идеи возобладали. Была предпринята относительно бескорыстная попытка сформировать всеобъемлющий мировой порядок, основанный на совместном принятии решений. Создание важных международных институтов — ООН, МВФ, Всемирного банка, реализация плана Маршалла и помощь развивающимся странам — таковы составляющие послевоенного мирового порядка.
Изоляционизм, интернационализм и склонность к односторонним действиям — тенденции, которые в разное время преобладали в американской политике. Большинство людей в Азии, Африке, Латинской Америке и Европе, конечно, предпочтут, чтобы Америка руководствовалась ценностями интернационализма. Но, вероятнее всего, Соединенные Штаты не скоро откажутся от политики односторонних действий.
Мировые державы XXI века
Недавно мир стал свидетелем важного события — сближения между США и НАТО, с одной стороны, и Россией — с другой. Это событие можно расценивать как свидетельство распространения стратегического влияния Америки на Восток. Еще одно новое явление — американское военное присутствие в ряде государств Центральной Азии. Все это не может не вызвать крайнего раздражения китайского руководства, и Путину придется вести себя предельно корректно и дружелюбно по отношению к восточному соседу. Между тем Китай, как Индия и Пакистан, не имеет оснований для беспокойства. Соглашения, недавно достигнутые Москвой, скорее всего, рассматриваются ею как средство для получения стратегической передышки, чтобы продолжить внутренние реформы.
В будущем именно Соединенным Штатам, Китаю и России суждено взять на себя роль сверхдержав. Не исключено, что к середине века государством номер четыре станет Индия, затем придет очередь Бразилии. Возможно, что к этому времени и Европейский союз станет единым целым, а значит, войдет в список мировых держав.
Что касается Китая, то экономический и технический прогресс, который наблюдается в этой стране, кажется невероятным. Удивительный всплеск народной энергии поистине феноменален, если принять во внимание, что китайской цивилизации почти четыре тысячи лет, причем на протяжении XIX и до середины XX века страна влачила жалкое существование. Конечно, Китаю предстоит решить множество внутренних проблем, что делает маловероятными какие-либо всплески внешней агрессивности этой страны. (Отношения Японии с Китаем, так же как с Кореей и другими государствами Азии, в основном зависят, на мой взгляд, от самой Японии.)
У Москвы проблем не меньше, чем у Пекина. Модернизация России — дело не одного поколения. За последние годы, правда, был достигнут больший прогресс, чем за несколько предыдущих десятилетий. Сегодня Россия играет важную роль в мире, но это никак не связано с ее военным, космическим и ядерным потенциалом. Страна, территория которой охватывает 11 часовых поясов, настолько богата полезными ископаемыми, что значение ее в мире трудно переоценить.
Ислам и Запад
Мало кто из современных лидеров имеет глубокие познания в области истории мировых религий и цивилизаций. Безусловно, кое-кто из политиков читал Арнольда Тойнби или даже книгу Освальда Шпенглера «Закат Европы». Сравнительно недавно многие наверняка обратили внимание на работу Самьюэла Хантингтона «Столкновение цивилизаций». Но лишь немногие знают хотя бы что-нибудь об иных вероисповеданиях. Этим, по крайней мере, отличаются христиане. Мы далеки от того, что связывает или разделяет буддизм и конфуцианство, индуизм и ислам. Но мы с уверенностью можем сказать, что ислам и Запад в целом разделяет глубокая и опасная пропасть непонимания.
Западному человеку легко впасть в заблуждение, будто бы экстремизм присущ исламу как мировой религии. Во избежание подобной ошибки следует учесть ряд важных обстоятельств.
Во-первых, Коран и исламские традиции не разграничивают власть религиозную и власть политическую. То же самое справедливо в отношении Торы или Ветхого Завета. Но христиане и евреи за тысячу лет сумели провести четкую границу между сферой компетенции церкви или синагоги, с одной стороны, и областью деятельности политической власти — с другой. Во многих исламских государствах этого различия нет до сих пор. Яркий пример тому — Иран.
Во-вторых, во многих странах границы устанавливались по прихоти колонизаторов, а сами государства возникали отнюдь не в результате эволюционного развития. В редких случаях колониальные власти уходили оттуда по доброй воле, чаще — под напором восставших масс. Так было в Индонезии, Индии, Пакистане, Бангладеш и большинстве стран, исповедующих ислам.
Ни Ливии, ни Пакистана, ни Индонезии вообще не существовало до 1945 года.
В-третьих, жители многих арабских исламских государств отождествляют себя скорее со всей арабской нацией, чем с отдельной общностью людей, населяющих ту или иную страну. Исламские государства с богатым историческим прошлым (например, Иран) существенно отличаются от тех, что были искусственно созданы после Первой мировой войны, после того как победившие европейские державы поделили между собой Османскую империю. Ирак — одно из таких искусственных государств.
Сегодня во всем мире — от Индийского и Тихого океанов до Атлантического — проживает более миллиарда мусульман. Это пятая или шестая часть человечества. Было бы неразумно призывать их всех перенять западную идеологию. Ведь Коран, как, впрочем, и Библия, оговаривает главным образом обязанности, а не права человека.
Путь Запада к демократии был долгим и трудным. Он начинался в Афинах, во времена Перикла, когда демократия была основана на рабстве. Чтобы полностью изжить рабство, Западу понадобились тысячелетия. Поэтому западный мир вряд ли имеет право учить другие цивилизации или навязывать свои ценности.
Итак, по мере сокращения жизненного пространства на Земле и глобализации информации, знаний и технологии нам предстоит столкнуться с новыми проблемами. Все чаще будут возникать трения между народами, одновременно мир будет становиться все более взаимозависимым.
Чем больше люди зависимы друг от друга, тем выше вероятность конфликтов. Отсюда — потребность в компромиссе. Воля к компромиссу и терпимость в будущем сыграют решающую роль. Никто не вправе возводить свои интересы и требования в ранг эксклюзивности. У каждого есть взаимные обязанности и обязательства. И в первую очередь это касается руководителей всех уровней, будь то директор крупного международного банка, духовный лидер или президент суверенного государства. В глобальном мире ответственность каждого руководителя выходит далеко за рамки отдельных корпораций, вероисповеданий и государств.
